|
Дизайн Ильи Бернштейна.
М. Издательство "А и Б". 2001.
40 с.
Тираж 500 экз., из которых 95 подписаны автором.
16,3 х 15,6.
В цв. издат. илл. обл.
РЕЦЕНЗИИ
Геннадий Айги. "Мир Сильвии"
Журнал-обозрение "Библио-глобус", № 12 (21),
декабрь 2001 г.
Известно, что Геннадий Айги все написанное им в течение уже сорока
лет именует "Жизнь-как-Книга". В поэтических книгах, созданных Геннадием
Айги за четыре десятилетия, проходит вся жизнь художника, запечатленная
в образах близких ему людей-детей и взрослых, родных и друзей, в
образах природы его родины Чувашии и впечатлений от путешествий.
В стихах поэта действительно воссоздается "его жизнь". Именно она.
прожитая так, а не иначе. в конечном итоге обусловила формирование
индивидуальной поэтики, устойчивой системы тематических мотивов
и неповторимой манеры письма. Стихи Геннадия Айги не спутаешь ни
с чьими другими. И подражать им практически невозможно: ведь записанное
- не "просто" текст в книге, а часть мира, в котором существует
поэт.
Но теперь ценители поэзии могут познакомиться с уникальным в творчестве
Геннадия Айги произведением: в нем запечатлен мир другого человека.
Предыстория появления книги "Мир Сильвии" такова. В 1991 году
Геннадий Айги некоторое время жил в Париже в доме Луизы де Пилла,
у которой была маленькая дочь Сильвия. В день, когда поэту пришло
время прощаться, девочка еще спала. Ее мать попросила его написать
в новой записной книжечке Сильвии несколько слов на память о госте
из России - "дяде Айги". В книжечке было 32 страницы. На каждой
из них за 32 минуты (время до пробуждения девочки) поэт написал
по строке.
После этого след французской семьи де Пилла для поэта был потерян:
даже дом на улице Банкиров в центре Парижа немыслимым образом исчез.
Но спустя почти десять лет книга "Мир Сильвии" объявилась, доказывая
еще раз, что "рукописи не горят". Она была издана в Ренне на трех
языках - русском, французском и бретонском: Андре Маркович перевел
текст на французский, а на бретонский - Ален Ботрель.
Итак, книга нашлась. Нашлись в родном отечестве и издатели, которые
поняли своеобразие ее поэтического замысла и попытались его адекватно
воплотить при публикации (издательский проект Льва Шпринца). Изысканный
дизайн (оформление Ильи Бернштейна) удачно сочетает принципы факсимильного
воспроизведения рукописного текста поэта и "обычного" печатного.
Поразительна "дышащая" колористическая гамма художественного исполнения
книги, что, надо сказать, большая редкость для полиграфик поэтических
изданий. Так что, с этой стороны читателю обеспечено полное счастье.
Но самое главное - в 32 поэтических строках, из которых состоит
"мир Сильвии". Даже тип письма отличает это сочинение поэта от его
собственной "Жизни-как-Книги". И поразительно вот что: мир, окружающий
маленькую девочку, оказывается погруженным в саму субстанцию поэзии,
более того, существование ребенка и есть поэзия! В сравнении с жизнью
взрослого человека, это всего лишь "книжечка". И в ней, по счастью,
еще нет горечи утрат. Но письмена детского опыта, запечатленные
Геннадием Айги на ее страницах, свидетельствуют, насколько мир Сильвии
богат, одухотворен и прекрасен.
Всего 32 странички... И мы понимаем, что это на самом деле - весь
мир. И что стихи, похоже, как и люди, из сора не растут.
Лариса БЕРЕЗОВЧУК
Геннадий Айги. "Мир Сильвии"
Газета "На Невском" № 11 (58) ноябрь-декабрь
2001 г.
Произведения Геннадия Николаевича Айги (не только стихи: в Австрии
не так давно был издан солидный двухтомник, включавший поэтические
тексты, эссе и статьи) переведены на 44 языка. Отдельными книгами
они выходили в 23 странах.
Айги долго не печатали и не выпускали. Впервые 56-летний поэт
"проклюнулся" на поэтическом фестивале в Гренобле (1988). Но книги
выпускались: с 1967 года - там (Германия, Франция, Польша, Англия,
Венгрия, Югославия, Чехословакия, Финляндия, Швейцария, Болгария,
Турция, Япония), а с 1991-го - здесь.
После разговоров о весьма возможном и скором нобелиатстве, получения
череды престижных зарубежных премий и после того, как Айги стал
первым лауреатом премии Бориса Пастернака (2000), зашевелились и
питерские издатели.
Издательство "Лимбус Пресс" подготовило к изданию роскошный альбом
с цветными иллюстрациями и уже успело - в ч/б варианте - представить
его на ярмарках в Москве и Франкфурте.
"Мир Сильвии", увиденный глазами поэта и отца, - "Тетрадь Вероники",
посвященная дочери Айги, тоже переведена на целый ряд языков - уникален.
Книга эта выбивается из сотни других, выламывается из ряда далеко
не рядовых, а то и вовсе радикально авангардных айговских изданий
(чего стоят, скажем, хотя бы парижские рукотворные книги Николая
Дронникова).
"Сильвия" - очередной проект Льва Шпринца, экстремальное оформление
Ильи Бернштейна, издательство "А и Б". Ее обложка отсылает читателя
к футуристическому "Садку Судей", отпечатанному на обоях в 1910
году. Изначально книгу на трех языках (русском, французском и бретонском)
выпустил в Ренне (1992) микроскопическим тиражом Андре Маркович.
Объем ее - 32 страницы (ровно столько было в записной книжке юной
Сильвии Де Пилла, попросившей "дядю Айги" написать ей что-нибудь
на память). Так родился 32-строчный «Мир Сильвии»: очень детский,
очень поэтичный и очень айговский, в котором живут одинокое "угу"
гладиолуса / "а я не скажу" шкафа и верленовый монолог неба.
Арсен МИРЗАЕВ
Подарок от дяди Айги
"Литературная
газета" №41 (5852) 10-16 октября 2001 г.
Забавная книжка, оформленная как единое художественно-поэтическое
целое и состоящая целиком из одного стихотворения (каждая строчка
вынесена на отдельную страницу), – поминутная хроника пробуждения
маленькой парижанки Сильвии (32 страницы заполнены за 32 минуты).
Каждая минута с момента пробуждения Сильвии – новое впечатление,
"переведенное" гостящим в семье "дядей Айги" на вполне поэтический
язык ("верленовый монолог неба", "одноактная драма варенья"). Текст
интригует, особенно учитывая дополняющую его романтическую историю
о таинственном исчезновении маленькой семьи, давшей поэту десять
лет назад приют в Париже.
Факсимильность на грани издевательства
"Ex
libris НГ" # 22 (194) от 21 июня 2001 г.
Уважаемому читателю придется в очередной (возможно, не последний,
но очень важный) раз поверить мне на слово, поскольку воспроизвести
то, что происходит в книгах дизайнера и издателя Ильи Бернштейна,
невозможно не только в газете, но и в самом что ни на есть глянцевом
журнале на мелованной бумаге. Напечатать, например, темно-белый
фон для текстов предисловия на светло-белом фоне страницы, и, наоборот,
светло-белый фон факсимильных страничек на общем темно-белом не
мог бы, разумеется, никто в мире, кроме самого господина Бернштейна.
Какие уж он там знает колдовские типографские слова...
Но речь не только о технологии.
Книга представляет собой факсимильное воспроизведение стихотворения
Геннадия Айги, записанное им - по строчке на страничку - в блокноте
с красивой обложкой. Но страницы книги воспроизводят странички не
в самостоятельном их виде, а в качестве музейных "единиц хранения":
бережно разложенными по большим листам с типографским повторением
рукописного текста, каждый раз аккуратно отмеченными линейкой в
повторяющейся колонке пагинации. Демонстративная чрезмерность таких
усилий по сохранению единственной строчки выглядит почти издевательской;
но, если это и издевательство, то скорее не над самим поэтом, а
над теми, кто такие усилия предпринимает. Да и на этой грани дизайнер
умело балансирует, не переходя ее: на самом деле он очень любит
библиофилов. Как бы он иначе сумел выпускать такие замечательные
книжки? И зачем?
Е.<лена> Г.<ерчук>
|
Издания Льва Шпринца
